Скрипичная азбука Черновик
Скрипичные школы
(дальнейшее развитие темы про скрипичных «дедушек»)
— / О том, какую сложную смесь эпох и народов представляет собой чуть ли не каждая скрипичная школа /
—
Когда говорят о какой-нибудь «скрипичной школе», имеют в виду нечто вроде философских школ у древних греков: круг учеников и последователей, которые восходят к какой-нибудь крупной (в данном случае скрипичной) личности.
Школы бывают разных стран, городов и эпох. Говорят: итальянская, или скажем немецкая скрипичная школа (иногда уточняя, например: 17 века, 19 века), венская скрипичная школа, школа Парижской консерватории, а еще: школа Корелли, школа Ауэра и т.д.**
Но если различия между представителями тех же греческих философских школ были куда как яркими и четкими (кто-то считал, что мир произошел от воды, а кто-то — от огня!), в скрипичном мире всё кажется как бы немного «стёртым», играющим на отблесках и нюансах.
И все-таки разница есть. Представители разных скрипичных школ играют и преподают слегка (или не слегка) по-разному. (Конечно, эти отличия еще и сочетаются с особенностями личности этих людей). В игре представителей разных национальностей и разных национальных «школ» тоже отражается национальный темперамент.
Но и тут всё сильно перемешано.
Вот мы все, например, принадлежим к «русской скрипичной школе». (Или, хронологически — к «русской»—«советской»- «русской»). Наша отличительная особенность — лирическое начало в игре, яркость, искренность, эмоциональность. Так называемая «широкая русская душа» в своем прямом музыкальном воплощении… (Кое-где в мире сейчас считают это немножко, э… слишком. О причинах здесь говорить не будем).
Но, во-первых, не случайно русскими в других странах считают представителей самых разных национальностей: у нас народ, в котором смешались и Восток, и Запад, мы легко вбираем в себя разные национальные традиции. И «русская школа» тоже вобрала в себя чуть ли не все остальные. (Или всё-таки все?)
Это изумительная смесь.
И настоящая ирония судьбы.
Сейчас на примере Л. Ауэра мы покажем, до чего же все перемешалось.
(кстати, вы не находите, что у «прадедушки» Ауэра здесь — очень мафиозный вид?)
—
Вот большая фигура в истории нашей скрипичной школы — «прадедушка» Леопольд Ауэр, который полвека жил и преподавал в России, в Петербургской консерватории, а потом перебрался в Америку. Значение его велико. Кое-где его прямо называют «основоположником русской скрипичной школы», а в БСЭ написано, что «с его педагогической деятельностью связан расцвет русской скрипичной школы, утверждение её мирового значения и влияния».
Муз. энциклопедия говорит о том, что деятельность Ауэра дала расцвет русской дореволюционной скрипичной школы.
«Опираясь на традиции русского музыкального исполнительства, сочетая их с достижениями мирового искусства, Ауэр расширил творческие и виртуозные возможности скрипки. (…) Ауэр применил новую постановку правой руки скрипача (высоко поднятый локоть, глубокий охват пальцами трости смычка при главенствующей роли в звукоизвлечении указательного пальца), к-рая явилась, как отмечает К. Флеш, важнейшим завоеванием современного скрипичного искусства (в методической литературе получила название «постановка русской школы»).
Интересно в связи с этим, что сам Леопольд Ауэр родился в еврейской семье в Венгрии, а учился сначала в Венгрии у Р. Коне (ученика основоположника венской скрипичной школы Йозефа Бёма /см./), а затем в Австрии и Германии: собственно в Вене у австрийских скрипачей Якоба Донта и Йозефа Хельмесбергера-старшего, а потом в Ганновере у скрипача венгерского происхождения Йожефа Иоахима.
Все эти скрипачи сами, в свою очередь, имели учителей. А их учителя — своих учителей. И если копать глубоко, окажется, что Венгрией, Австрией и Германией дело вовсе не ограничивается: затронута едва ли не вся Европа…
Вот, например, Йожеф Иоахим.
Йожеф Иоахим
Это венгерский скрипач, крупнейший представитель немецкой скрипичной школы 19 века. Он учился у с 1841 у М. Хаузера (это венгерский скрипач и композитор, который в свою очередь учился в Венской консерватории у Йозефа Бёма, Йозефа Майзедера и Георга Хельмесбергера-старшего (о которых скажем позже) и брал уроки у французского скрипача немецкого происхождения Родольфа Крейцера — придворного виртуоза Наполеона I, одного из основателей классической скрипичной школы Парижской консерватории, того самого человека, которому посвящена «Крейцерова» соната; сам Крейцер — ученик немецкого скрипача чешского происхождения Антонина Тадеуша Яна Непомука Стамица, сына и ученика основателя мангеймской школы Яна Стамица, о котором мы тоже еще расскажем). Далее Иоахим учился у австрийца Георга Хельмесбергера-старшего и у венгерского скрипача, основателя венской скрипичной школы 19 в. Йозефа Бёма в Вене (о них тоже будет сказано далее), а также у Фердинанда Давида в Лейпциге.
Фердинанд Давид
Фердинанд Давид — крупнейший представитель немецкой скрипичной школы 19 века (возродивший произведения И. С. Баха, А. Корелли, Дж. Тартини и др. композиторов 17-18 веков, сделав их обработки с учетом современной игры на скрипке). Сам он — ученик Луи (Людвига) Шпора, основоположника немецкой скрипичной школы 19 века.
Луи (Людвиг) Шпор
Возвращаемся «выше по течению» (или ниже, кому как нравится) — к учителям Ауэра. Учитель Ауэра австриец Якоб Донт учился у венгра, основоположника венской скрипичной школы Йозефа Бёма и австрийца Йозефа Хельмесбергера-старшего**, который в свою очередь учился у того же Бёма. (Сам Ауэр учился тоже у Йозефа Хельмесбергера-старшего. При этом Йозеф Хельмесбергер-старший учился у своего отца Георга Хельмесбергера-старшего, а тот в свою очередь опять у Бёма. Запутались? Сочувствую. А представляете, каково мне было в этом разбираться? Запуталась даже Музыкальная энциклопедия: по ней непонятно, все-таки у Й. или Г. Хельмесбергера учился в итоге Ауэр: в статье «Ауэр» указан Й., а в статье «Хельмесбергер» — Г.-старший. При этом Википедия на всех языках указывает все-таки Й.-старшего, и я решила пока послушаться ее). В любом случае, в нашем «родословии» участвуют они оба, потому что старший (Г.) все равно выучил младшего (Й.):
Георг Хельмесбергер-старший
Йозеф Хельмесбергер-старший
Все пути ведут к основоположнику венской скрипичной школы венгру Йозефу Бёму. А вот он сам:
Йозеф Бём
Он — ученик француза, одного из основателей французской скрипичной школы 19 века и одного из глав «школы парижской консерватории» Пьера Роде (он же Род),
Пьер Роде (Род)
который учился в Париже у итальянца Джованни Баттиста Виотти (который оказал решающее влияние на формирование и развитие той же самой «школы парижской консерватории»).
Дж. Виотти
Итальянец Джованни Баттиста Виотти — ученик тоже итальянца Гаэтано Пуньяни, который славился красотой звука (про него говорили: «магический смычок») и совершенством скрипичной техники.
Г. Пуньяни
А Пуньяни учился в Турине у, конечно, тоже итальянца — Джованни Баттиста Сомиса, основателя пьемонтской скрипичной школы (который, в свою очередь, был учеником Арканджело Корелли, одним из тех, кому Корелли передал способность петь на скрипке).
А. Корелли
(А после Корелли Сомис учился и у автора «Времен года» венецианца Антонио Вивальди).
Но это еще не всё про Пуньяни. Он учился также у В.Л. Чампи и Джузеппе Тартини.
Корелли, Вивальди, Тартини — итальянские скрипачи и композиторы, возглавившие итальянскую скрипичную школу 17-18 веков.
Но цепочка нас привела не просто к итальянской скрипичной школе, а к целой грозди итальянских школ.
Корелли — основатель римской скрипичной школы — родился в маленьком городке недалеко от Болоньи, учился в Болонье у Дж. Бенвенути, который сам был учеником основателя болонской скрипичной школы 17 века Эрколе Гаибара по прозвищу «Скрипач».
Вивальди — это венецианская школа, «одна из наиболее ранних скрипичных школ» (хотя сам он родом из Брешии, где кстати кстати ранее работал один из самых первых известных профессиональных итальянских скрипачей — Джованни Баттиста Джакомелли, прозванный «Джамбаттистом-скрипачом».
А теперь — особое слово о падре Тартини.
Дж. Тартини, которого (в связи с сочиненными им «Дьявольскими трелями») иногда изображают еще в такой милейшей сценке:
(господин Тартини, как вы понимаете, слева =)
Тартини был уникум, самородок, он брал в начале своего скрипичного пути уроки у скрипача, который сам впоследствии брал уроки у Тартини (кажется, это единственный в истории случай, чтобы педагог учился у своего же ученика не только в переносном, но и в буквальном смысле). Далее он учился, воспринимая достижения великих скрипачей, а в каком-то смысле — учился у себя и у самой природы.
Затем он обосновался в Падуе и организовал там школу, которая приобрела, как бы мы сейчас сказали, международную известность. (Падре Тартини даже называли «Учителем наций», Maestro delli nazioni). По книге «История скрипичного искусства» , он — (пусть не ученик), но последователь и продолжатель школы Корелли.
И вот теперь оцените иронию судьбы… Тартини преподавал эмоциональную игру, связанную с человеческими чувствами и переживаниями. Он испытывал глубокий интерес к славянским влияниям в музыке, славянским мелодиям. Что и понятно: его мать родом из Истрии, и родился Тартини в истрийском городе Пирано (это территория современной Словении, рядом с Хорватией).
Так славянские корни тартиниевской игры на скрипке делают круг, забирая на своем пути несколько столетий и чуть ли не все европейские страны, и переносятся затем снова на славянскую почву, в Россию (а учитывая, что Ауэр затем уехал преподавать в Америку, где продолжал учить «русской игре», в конце концов захватывают оба континента).
Вот ведь ирония судьбы!…
Но погодите!… Это еще не всё. Настоящая ирония судьбы будет дальше.
—
А ведь всё могло бы быть намного проще!
Итак, мы получили такими долгими, сложными путями скрипичное искусство — прошедшее через все страны, как вода проходит через слои известняка и руды и выносит на поверхность самые разные микроэлементы. Может, это и хорошо, что получилась такая богатая смесь; но ведь всё могло быть куда проще.
Потому что еще за сто лет до Леопольда Ауэра у нас в России родился выдающийся скрипач-виртуоз Иван Хандошкин. Это был первый русский скрипач, родоначальник русского скрипичного искусства (кстати, отец его был украинец — и тут все перемешано). Как сказано в «Истории скрипичного искусства», Хандошкин «во многом предвосхитил достижения Паганини».
Портрета Хандошкина не существует, по причинам, о которых сказано вот здесь, а также ниже на этой странице
—
Там же рассказана в связи с Хандошкиным очередная драматическая история о том, как пренебрежительно относятся в России к собственным талантам, предпочитая им всё иностранное; как Хандошкину, затмевающему своим мастерством иностранцев, платили вчетверо ниже их; как он умер от сердечного приступа, придя просить пенсию; как он успешно преподавал, выучил учеников, и даже его трудами чуть было не была основана первая русская «консерватория», но хотели как лучше, а получилось как всегда, да и пробивал идею «на высшем уровне» не кто иной, как сам строитель потемкинских деревень, и в итоге работой Хандошкина просто воспользовались, а потом его отстранили от должности, посадив на тёплое место итальянца, а потом и вообще всё провалилось.
«Имеющиеся данные позволяют утверждать, что Хандошкину все же удалось организовать в первой русской «консерватории» музыкальные классы, обучить музыкантов и создать хороший оркестр, состоящий из двадцати семи инструменталистов, а также хор и роговой оркестр. Лишь интриги Сарти, смерть Потемкина, а потом и Екатерины привели к свертыванию, а вскоре и к ликвидации всех дел. Огромная работа Хандошкина оказалась напрасной». («История скрипичного искусства»)
На момент написания этой странички мне не удалось проследить дальнейшую линию к нам от Хандошкина. Конечно, его ученики должны были иметь своих учеников, а те — своих учеников… но, видимо, из-за того, что у нас так и не научились ценить свои таланты, дальше цепочка теряется, уходит под воду. Чтобы обнаружить в нашем времени живого скрипичного прапра..внука Хандошкина (если такой есть), нужно устраивать расследование, писать детектив. (Хотя… я уже привыкла: стоит мне о чем-то написать у себя на сайте, как ситуация спустя каких-то пару-тройку лет магическим образом начинает меняться…)
…Да, а у кого же учился сам основатель русской школы Хандошкин? По вышеуказанным причинам подробных сведений о нем (как и его портрета) не осталось. К счастью, что-то записал наш старый знакомый князь Одоевский, упоминавший о том, что Хандошкин играл по тартиниевской «методе», тартиниевским смычком (см. опять же книгу «История скрипичного искусства»). И хотя нет документированных сведений, которые бы подтверждали непосредственное обучение Хандошкина у самого Тартини (остается лишь вероятность, что он был послан в Италию, либо в России мог познакомиться с тартиниевской школой), есть документы, по которым он — ученик итальянского скрипача Тито Порто (у кого учился тот, мне узнать пока не удалось… не указывает «Музыкальная энциклопедия»).
Как бы то ни было, в свое время мы получили школу непосредственно от итальянцев. И, видимо, мы могли бы иметь свою «русскую школу», приходящую к сегодняшнему дню, которая была бы получена нами из Италии не кружным путем (через Францию, Германию, Австрию, Венгрию!), а напрямую.
Впрочем, что было бы лучше — никто не знает… Уникальность нашей страны, опять и опять — в этой синтетичности, вбирании в себя всего и соединении такого уникального сплава… Скрипка же — тоже синтетична по своей природе.
—
Да, но мы зря остановились на Ауэре
Ведь уже после него «школы» ветвились, плодились и размножались.
Мы уже знаем, что в Ауэре сошлись австрийцы, немцы, французы и итальянцы старых эпох. Сегодня по всему миру играют на сценах и преподают многочисленные представители «школы Ауэра» — «внуки», «правнуки» и «праправнуки» этого большого учителя, прапра…в бесконечных комбинациях всей этой блестящей команды: Корелли, Тартини и Вивальди, Виотти, Роде и Шпора, и т.д.
Но есть внутри русского исполнительства и множество других школ. Впрочем, эти школы часто сами — ответвления от школы Ауэра. Например, большую сеть представляет собой школа Янкелевича. Советский скрипичный профессор Юрий Исаевич Янкелевич (родившийся, что интересно, в Базеле, в Швейцарии) сам по двум линиям через своих педагогов восходит к Ауэру — через армянина (а может, армянского грека? учитывая двойное написание его имени: Иоаннес Романович, Ованес Аракелович Налбандян), тот учился у Ауэра напрямую, и через Абрама Ильича Ямпольского (родившегося в конце 19 века на Украине, в нынешнем Днепропетровске) — который учился у Сергея Павловича Коргуева — ученика Ауэра.
Внутри уже нее самой (школы Янкелевича) тоже есть ответвления, которые отличаются друг от друга.
—
Реформаторы и первооткрыватели
Чтобы дать начало скрипичному «роду», мало обладать активностью и плодовитостью. Это не простое воспроизведение генетического материала дальше в «поколениях». Все вышеупомянутые скрипичные личности были не просто продолжателями традиции. Они были уникальны сами по себе. Многие из них были реформаторами, изобретателями (Тартини изменил конструкцию смычка, открыл в акустике так называемый «третий тон»; Пуньяни и Виотти, как предполагается, снабжали советами французского мастера Ф. Турта, реформировавшего смычок, сделавшего его таким, каким мы знаем его сейчас). Многие были большими истинными артистами, причем не только скрипачами, но и композиторами. И все, без сомнения, были личностями, индивидуальностями.
Чтобы сделать что-то в жизни (в данном случае — скрипичной), не обязательно быть учеником самого-пресамого известного и влиятельного педагога. Можно учиться у менее известного педагога или даже… не «учиться» у кого-то в обычном понимании этого слова почти совсем, то есть учиться в большей степени у природы, у самого себя (но это редкие, редкие, редчайшие драгоценные случаи).
Но примеры есть — Паганини, Тартини, Хандошкин (последний, хоть он и учился у итальянца, но его игра брала начало в народных русских песнях и не могла быть ему «преподана»).
В педагогике советского периода особняком стоит уникальный одессит Пётр Соломонович Столярский, учивший начиная с песочницы «обыкновенных гениев».
П.С. Столярский ( подробнее здесь, здесь и здесь)
Его воспитанники учились, играя. Не просто на скрипке, а так, как играют дети — в разные игрушки, в кубики. Такой путь был и короче, и глубже, и психологичней. Он основал первую советскую специальную музыкальную школу для вундеркиндов — в Одессе (по ее образу и подобию потом появилась, в частности, московская ЦМШ. Правда, кажется, атмосфера там была уже несколько другая…) Среди его учеников — Д. Ойстрах.
Кстати, если в педагогике Столярский сделал нечто революционное, то сам он все равно имел скрипичную родословную, также славную.
Обрисуем здесь ее кратко (признаюсь, Хельмесбергеры меня совсем подкосили и у меня уже нет сил освещать еще одну родословную в подробностях).
«Школа Столярского» ведет к полякам, чехам в Праге и дальше к чехам в Мангейме. Это школа с выраженными славянскими корнями, возникшая в таком уникальном месте, как Одесса, и созданная человеком, чьим родным языком был идиш. В скрипичном роду у Столярского был как минимум один скрипичный революционер.
Столярский учился у: 1) польского скрипача Станислава Барцевича в Варшаве, который в свою очередь учился в Варшаве у А. Дреслера, В. Гурского и Аполлинария Контского. (Последний — это уникальный виртуоз, которого ценил Паганини, завещавший ему скрипку и часть своих рукописей; Контский экспериментировал с возможностями инструмента, применял «пятиструнную скрипку» и монохорд и писал для них музыку). Также Барцевич учился в Московской консерватории у чехов Ф. Лауба и И. В. Гржимали, от них цепочка ведет через Пражскую консерваторию к мангеймской школе. Иван Войцехович Гржимали (русский скрипач, чех по национальности), как и чех Фердинанд Лауб, учился в Пражской консерватории у Моржица Мильднера (чешского скрипача, родившегося, кстати, в нынешнем г. Усти над Лабой — привет, Богемская Швейцария!)
Мильднер окончил Пражскую консерваторию по классу скрипки у Фридриха Вильгельма (он же Бедржих Вилем) Пиксиса — немецкого скрипача родом из Мангейма, который преподавал в Пражской консерватории и как педагог заложил основы чешской скрипичной школы. Сам Пиксис — ученик И. Френцля. Тут Музыкальная энциклопедия оставляет нас на этом зыбком пути в глубь веков и из другого источника мы узнаем, что Френцль учился у чеха Яна Стамица. (А как следует из статьи в Википедии, Игнац Френцль — представитель мангеймской школы, родился и умер в Мангейме. Так что фигура Стамица тут в любом случае появляется). Ян Стамиц — основатель мангеймской школы, реформатор оркестра, чье искусство «основано на претворении традиций чешской народной музыки, синтезе достижений чешских, австрийских, немецких и итальянских мастеров. Стамиц был новатором и в области формы» (см. статью в Муз. энциклопедии). (Кстати, помните, что его имя уже появлялось в нашем рассказе в связи с Родольфом Крейцером, скрипичным «дедушкой» Йожефа Иоахима и «прадедушкой» Ауэра? =)
2) Кроме того, Столярский учился у Йозефа, или Йосипа Йосиповича Карбульки (чешский скрипач, окончивший Пражскую консерваторию у чеха Антонина Бенневица (через него опять через М. Мильднера в Мангейм), совершенствовавшийся у Й. Иоахима, про которого мы уже наслышаны).
3) Занимался также у польского скрипача Эмиля Млынарского (который окончил Петербургскую консерваторию у Л. Ауэра, про которого мы также уже наслышаны… вот теперь можно уже остановиться…)
—
Вот такие запутанные истории.
Еще раз — скрипичная генеалогия намного более запутанная, чем обычная человечья. То, что происходит в ней, в человеческой популяции немыслимо: давно бы уже рождались уродцы от такого количества инцестов и кровосмесительных браков.
А скрипке смешение, еще и еще раз, идет только на пользу.
Но главное — как и в обычной жизни, важно не только то, каких ты кровей и какова твоя родословная, а важна твоя собственная индивидуальность, сила твоей личности. Без нее ты, к каким бы важным шишкам ты ни восходил, все равно ничего не значишь.
—
P.S. Работая над этой страницей, я тщательно перепроверяла каждое «звено» скрипичных родословных, но признаю, что информации оказалось так много (и главное — в родословных происходят постоянные двойные и тройные перекрещивания!!), что где-нибудь в стройные ряды скрипачей могла затесаться и «блоха». Или даже стройный ряд блох =) Позже на свежую голову я еще все перепроверю и перечитаю. Вы же можете сделать это по ссылкам на Муз. энциклопедию, которыми снабжено почти каждое имя.
Также хочу оговорить, что называя какого-нибудь, скажем, венгерского скрипача венгерским скрипачом или тем более венгром, я делала это с долей условности: в каждом человеке могут быть намешаны самые разные национальные корни, и не всегда это отражается в статьях из энциклопедий. Тем более — если мы говорим о представителях империй (например, об Австрии с ее смешением культур, а том числе и со славянскими влияниями…)
— —
P.P.S. Кстати о «школах». Шрадик и некоторые другие скрипачи называли тетради своих упражнений и этюдов для развития скрипичной техники «школой». Наверное, то же самое, но в высшем роде имел в виду Паганини, когда посвятил свои 24 каприса «всем артистам».
—
** Говорят иногда также о «старой школе»; выражение «великие мастера старой школы» расшифровки не требует.
См. также: Л. Ауэр. Моя школа игры на скрипке
Генеалогическое древо скрипичных мастеров (в конце этой страницы)
АУЭР
К далёким звёздочкам стремясь сквозь тернии,
В недетской памяти тая погромы,
В ручонках скрипочки сжимали гении:
Абрамы, Мендели, Ароны, Шлёмы.
Играли Моцарта и Баха мальчики
В консерватории Санкт-Петербурга,
Пассажи дерзкие рождали пальчики,
И под каденции стихала вьюга.
Из струн трепещущих являлась аура
Как небо, ясная: под Божьим оком
Учитель музыки — профессор Ауэр
Творил историю своим уроком.
А на окраинах огромной вотчины,
В местечках сгорбленных, в Черкассах, Бродах
Молились дедушки, прося у Зодчего,
Чтоб дал он мальчикам хлебнуть свободы.
Взметнули крыльями-смычками истово,
Как птицы, мальчики в небесной сини,
И грусть еврейская, как слёзы, чистая
Вливалась в Крейслера и Паганини.
На скорбном мраморе недолгим бременем
Лежат опавшие с деревьев листья.
Концерт Чайковского застыл во времени
Мильштейна, Хейфеца и Цимбалиста.
Полны величия Сорбонна, Тауэр,
И не имеется на то сомнений.
С портрета скромного взирает Ауэр —
Учитель гениев и просто гений.
Огромное вам спасибо за материалы, за взгляд на историю. Ваши статьи помогли мне отточить мысль, и защититься по дипломной работе в консерватории, в Италии.
Преподаватель по скрипке
Елена Савченко.
Большое спасибо, Елена, за такие добрые слова!
Анна, здравствуйте!
Спасибо большое за Ваш труд — замечательный сайт и прекрасную информацию, собранную на нем!!!
Насчёт случая, чтобы учитель учился у своего ученика — была история с выдающимися виолончелистами 20 в. — Мстиславом Ростроповичем и Жаклин дю Пре)
Спасибо большое, Аноним!
Это ВАМ спасибо преогромнейшее!!!
ВЫ — просто ГЕНИЙ!!!)))
Ну что Вы. Гений — это Пушкин…