Польша, 1915 г.
Кароль Шимановский (1882-1937)
Ноктюрн и тарантелла
Музыка Шимановского нелинейна, в том смысле, какой вкладывают в это определение применительно к литературе конца 20 века.
Процесс композиции для него был настолько близок к импровизации, что сам он совершенно забывал свои произведения и не узнавал их, а когда вспоминал, называл не иначе как «дьяволом, пришедшим забрать душу грешника в ад».
Шимановский увлекался мистической арабской поэзией, проводил много времени в путешествиях, а по возвращении писал разнообразные произведения, в которых, например, играя на обертонах и лучше всех используя природу скрипки (при этом не будучи скрипачом) пытался передать лепет воды или звучание флейты Пана (цикл «Мифы»).
«Ноктюрн и тарантелла» — итог поездки по Италии, Алжиру и Тунису, произведение смешало впечатления от этих стран.
НОКТЮРН — как известно, это «музыка ночи», и тут воссоздана восточная ночь, в которой мы ощущаем присутствие загадочного ориентального женского образа, который, кстати, путешествует по всему творчеству Шимановского — то маскируясь под лепет воды в «Фонтане Аретузы», то материализуясь в Первом скрипичном концерте, а в конце концов воплотившись в опере и получив собственное имя (Роксана, «царица аметистовой ночи»).
ТАРАНТЕЛЛА — неистовый, экстатический итальянский танец, который в Италии с 15 по 17 в. считался единственным средством излечения от «тарантизма» — безумия, которое, как полагали, было вызвано укусом тарантула. Эта музыка исполнялась специальными странствующими оркестрами, в основном импровизировалась, и оказывала гипнотическое, завораживающее действие на слушателей и танцующих, погружавшихся в некое подобие транса, сопровождавшееся экстатической пляской.
Самое интересное, что и в Испании есть танец taranta — обращающийся к наиболее архаическим пластам человеческой психики, и в нем тоже больше всего осталось от вакхического по природе древнего ритуального танца.