Скрипка | Скрипичная азбука | Вредные мифы
«Неудачник»
(вариант: «Профнепригодный»)
Чтобы судить, достойно ли, удачно ли или неудачно ли человек прожил жизнь, надо сначала удостовериться, что он уже умер. В случае с творческими людьми придется подождать еще сто-двести лет.
В противном случае, называя кого-то неудачником, можно угодить в большую историческую лужу. Слишком часто так называемые «неудачники» в более крупной исторической перспективе оказываются куда удачливее других, даже самых «великих музыкантов современности» (пример — обласканный судьбой придворный музыкант Сальери и незадачливый фрилансер Моцарт).
А про мелкие досадные неприятности в биографиях творческих людей вообще даже не стоит говорить. Сколько в истории было курьезных примеров!
Когда Горький и Шаляпин поступали на работу в один и тот же хор (…), Горького приняли, а Шаляпина — нет!
Крейслеру не удалось устроиться на работу в оркестр Венской оперы в группу вторых скрипок (не прошел по конкурсу), Леонид Коган не прошел на третий тур Всесоюзного конкурса 1946 года, а Изаи вовсе не взяли учиться в консерваторию -за «профнепригодность».
Карузо вообще отказывались учить пению, ему пришлось обучаться мастерству самостоятельно.
Как мы знаем, в конечном итоге ни Шаляпин, ни Крейслер, ни Коган, ни Изаи от подобных выходок судьбы не пострадали. А Карузо в конце концов стал знаменитым тенором — с басовыми связками.***
Кстати, даже к Паганини у скрипичных авторитетов его времени была масса вопросов. Его конкурент — скрипач Шпор публично заявлял, что игрой Паганини могут восхищаться только необразованные люди, а специалисты знают, что он всего лишь заурядный шарлатан, начисто лишенный музыкального вкуса.
«Нельзя даже сравнивать меня и Паганини», гордо говорил Шпор (подразумевая, что он-то, Шпор, носитель самых благородных музыкальных традиций). К сожалению для него, он оказался прав. Только — по-другому. Сегодня Паганини для нас неизмеримо более крупная фигура, чем Шпор, сравнивать их действительно невозможно. Если имя Паганини теперь знает каждый слесарь, то имя Шпора известно лишь знатокам скрипки.
… Это то, что касается исполнителей, которые в большей мере зависят от настоящего момента и сиюминутной славы, чем творцы, сочиняющие собственные произведения.
А с творцами всё обстоит еще сложнее. Нигде нет гарантии, что какой-нибудь образцовый неудачник и бледная немочь случайно не оставит на чердаке залежей гениальных стихов, или не менее гениальных партитур и клавиров. Как прискорбно входят потом в историю все, кто этих людей считали неудачниками!
К творческим людям неприменимы понятия обычной житейской логики. Многие из лучших страниц истории искусств написаны странными личностями, нищими, гонимыми, не оправдавшими ничьих ожиданий…
Или милыми во всех отношениях людьми, занимающимися какой-то ерундой (истинный смысл ерунды доходит до человечества позднее). В общем, все как в (сбывшемся!) стихотворении:
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
настанет свой черед
Так что глумиться над каким-нибудь незадачливым знакомым «служителем муз» — честное слово, не стоит.
—
См. также миф «Великий музыкант современности»
*** Эти классические примеры — из книги Григорьева «Методика обучения игре на скрипке».