И. Ямпольский. Хандошкин

скрипка | книги об истории скрипки

—

И. Ямпольский. Русское скрипичное искусство. Хандошкин

Продолжение — стр. 2 (к началу главы)

—

* * *

Популярнейший русский инструментальный исполнитель своего времени Хандошкин поражал современников и заезжих иностранцев виртуозной игрой на скрипке. Блеском техники он затмевал таких европейских знаменитостей, как Виотти, Лолли, Местрино, Джорновики.

«Говорят, что он (Хандошкин) играл во многом Паганиниевским образом сходственно, играл на одной струне, а также на расстрой для удобнейшего произведения эффектов» Последний прием игры был настолько, видимо, присущ Хандошкину, что после его смерти, характеризуя политическое состояние европейских дел, писали: «…вся Европа, как Хантошкина скрипка на разладе»2. О громадном мастерстве, с каким Хандошкин владел приемом скордатуры, свидетельствует случай, когда он на вечере у С. С. Яковлева импровизировал шестнадцать вариаций с труднейшей настройкой скрипки: sol, si, re, sol[2].

Широкое использование Хандошкиным приема скордатуры характерно для связей его исполнительского искусства с искусством народных скрипачей. Скордатура, прием, обычный для народного скрипача, беспрестанно изменяющего строй скрипки в соответствии с тональностью исполняемой песни. Благодаря этому приему скрипач получает возможность, не выходя за пределы первой позиции, извлекать из своего инструмента сочетания звуков, которые при нормальном строе извлечь невозможно.

В особенности славился Хандошкин неподражаемым исполнением русских народных песен. Слава «первого сочинителя и игрока русских песен» указывает на то, что народная песня занимала главенствующее место в его исполнительской практике. В конце XVIII века интерес к народному творчеству и бытовые связи с народным укладом были сильны не только в широких кругах провинциального и столичного общества, но проявлялись, отчасти, и в непосредственном придворном окружении3, хотя и были там не больше, чем игрой в демократически-национальные тенденции, имевшие целью создать для общественного мнения видимость единения «царя с народом».

«Первое место в исполнении Хандошкина бесспорно занимала народность, тот лиризм и та сердечная теплота, которые столь свойственны русской музе»’. В его игре, отличавшейся «гениальным порывом», современники отмечали характерно-русскую национальную черту, которая впоследствии была так образно выражена Пушкиным,— «то разгулье удалое, то сердечная тоска». Выразительность исполнения этого гениального скрипача была настолько велика, что, «слушая Адажио Хандошкина, никто не в силах был удержаться от слез», а ритмическая сила такова, что при «неописуемо смелых скачках и пассажах, какие он с истинно русской удалью исполнял на своей скрипке, так ноги слушателей и слушательниц сами собой начинали невольно подпрыгивать».

Хандошкин обладал замечательным даром импровизации. Ой «импровизировал по целым сонатам» и выходил победителем из труднейших состязаний с иностранными виртуозами, играя с ними «импровизации перед Потемкиным». Импровизационность—характерная черта исполнительского искусства Хандошкина — наложила отпечаток на все его композиторское творчество, найдя отражение не только в форме и фактуре его произведений, но и в часто встречающихся в них специальных указаниях, предусматривающих свободную импровизацию исполнителя.

Виртуозность техники Хандошкин сохранил до последних лет жизни «и на сем возрасте играл арпеджии коротеньким Тартиниевским смычком». Последнее указывает на то, что Хандошкин применял смычок конструкции Тартини, короче современного (туртовского) с прямой тростью, и каннелировкой (продольные вырезы в месте держания смычка для большего удобства играющего).

Исполнительская деятельность Хандошкина была связана не только с придворно-аристократическим музицированием, но и с игрой в более широких кругах слушателей. Он давал концерты в театральных залах того времени, в учебных заведениях. С. Н. Глинка, описывая годы учения в сухопутном шляхетском корпусе, упоминает Хандошкина в числе «тогдашних виртуозов», приглашавшихся для «увеселения нас концертами» .

Мы встречаем Хандошкина в числе участников домашних, любительских спектаклей. Кн. И. М. Долгорукий, игравший в одном из таких спектаклей роль Альмавивы в опере «Севильский цирюльник», рассказывает, что «спел довольно исправно свою арию, которую вторил мне на скрыпке известной Хандошкин» ‘.

Имеются сведения о том, что русские песни Хандошкин разыгрывал не только «в чертогах Екатерины, в палатах бояр», но и «на площадях». Последнее следует понимать, как непосредственное участие Хандошкина в качестве исполнителя в народных гуляньях, на празднествах. В то время местами народных гуляний были улицы, рынки и площади. Слово «улица» иногда означало «веселое игрище».

Народные песни Хандошкин собирал, вероятно, как и приятель его ученика Яблочкина — известный композитор И. А. Козловский. Последнего «нередко встречали на площадях с гуслями подмышкой в обществе мужиков и деревенских баб, которых он заставлял петь свои песни прямо у возов и ларей продавцов».

Хандошкин обладал разносторонним исполнительским дарованием. Кроме игры на скрипке, он славился также и игрой на балалайке и считался «первым виртуозом на этом инструменте». Современники рассказывали, что Хандошкин был любимцем Потемкина и Нарышкина, которых «приводил в музыкальный раж своей балалайкой. Последняя у него сделана была из горлянки тыквы, внутренность которой была проклеена порошком битого хрусталя, звук от этого был самый чистый, серебряный».

Увлекался Хандошкин игрой на семиструнной гитаре, для которой написал ряд пьес и был широко известен как дирижер. Сохранились сведения о громадном успехе, которым пользовался в Петербурге оркестр, игравший под его управлением. В течение всей своей музыкальной деятельности Хандошкин занимался педагогикой. Как уже указывалось, Хандошкин в 1764 году преподавал в инструментальных классах Академии Художеств, где у него было 12 учеников1. Преподавал он и в оркестре бывшего театра Книппера, которым руководил придворный актер Дмитревский. Последний при передаче театра в казну, указывая на меры, принимавшиеся им для усовершенствования актеров и музыкантов, писал: «…в рассуждении вверенных мне питомцев да позволено мне будет без похвалы сказать, что я все меры прилагал о их просвещении и нравственном поведении в чем ссылаюсь на них самих. Учителями они имели- г-д Хандошкина, Розеттия, Маяштейна, Серкова, Анжолиния и меня самого»2. Вел педагогическую работу Хандошкин и при Театральной дирекции. Из учеников Хандошкина по придворному оркестру получил известность И. Ф. Яблочкин.

* * *

Хандошкин был не только замечательным исполнителем, но и самобытным композитором инструментальной музыки, автором многочисленных скрипичных произведений, сочинений для оркестра, фортепиано, альта и гитары.

Изучение творчества Хандошкина затруднялось тем, что большинство его произведений, ходивших в рукописных списках 3, оставались неразысканными. Лишь некоторые изданные при жизни композитора песенные вариации и сонаты для скрипки-соло были доступны для исследования.

Обнаруженные в Всесоюзной библиотеке им. В.И.Ленина, в библиотеке Московской государственной консерватории и в частных собраниях музыкальных автографов рукописи неизвестных скрипичных и альтовых произведений Хандошкина позволяют более полно, чем это представлялось до сих пор, уяснить значение его композиторской деятельности4.

Из собранных материалов становится понятным значение деятельности Хандошкина, как единственного пока известного нам. русского композитора XVIII века, посвятившего себя исключительно творчеству в области чистой инструментальной музыки.

Титульный лист

Творческие устремления других крупных мастеров этого периода истории русской музыки направлены в сферу оперного жанра.

Хандошкин с большой художественной чуткостью затронул все жанры сольной инструментальной музыки своего времени. В его произведениях выявляются оригинальные черты сильной творческой индивидуальности.

Они не только в своеобразии формы, в тонкости разработки инструментальной фактуры (в чем Хандошкин превосходит многих своих современников западноевропейских скрипачей), но и в типических национальных особенностях музыкального языка, позволяющих говорить о нем, как об одном из крупнейших русских композиторов инструментальной музыки доглинкинской эпохи.

Произведения Хандошкина представляют громадный художественный интерес, позволяя проследить пути становления русского концертно-инструментального стиля, выявляя зрелость композиторского мастерства и высокий уровень художественных достижений на раннем этапе его развития.

Они указывают, какую большую роль играла народная песня в выработке стилистических особенностей русской инструментальной музыки XVIII века. От интонационных истоков народного мэлоса идет широкая напевность инструментальных кантилен Хандошкина, мягкое чистосердечие, искренность и задушевность его лирики.

Для Хандошкина — «играющего на скрипке композитора» — исполнительское искусство являлось средством реализации его творческих, композиторских устремлений.

Основной сферой этих устремлений была скрипичная музыка. В ней со всей полнотой и разнообразием раскрывается самобытный мелодический талант Хандошкина, его дар фантазии и блестящей технической выдумки.

Композиторское творчество Хандошкина, связанное с народными истоками игры на скрипке, с инструментальным преломлением народной песни, нашло свое художественное претворение в созданном им жанре скрипичной музыки — «русской песне» с вариациями и в самобытной национальной трактовке циклических форм инструментальной музыки — сонаты и концерта.

Громадное количество «русских песен» с вариациями Хандошкина указывает, что занимало главенствующее место в его композиторском творчестве. Первыми опубликованными сборниками песенных вариаций Хандошкина являются «Шесть старинных русских песен с вариациями» соч. 2 для двух скрыпок (1785) ‘, «Русские песни на скрыпку и на бас» (1785) 2, и «Шесть старинных песен с приложенными к оным вариациями для одной скрипки и алто-виолы, сочиненныя в пользу любящих играть сего вкуса музыку….» (1786). В дальнейшем были изданы еще несколько сборников песенных вариаций Хандошкина, в том числе «2 Chansons russes variees pour le violon accompagnees de basse», op. 4 3. Многое осталось в рукописном виде, а кое-что и не записанным — например, его многочисленные импровизации. Общее количество «русских песен» Хандошкина составляет свыше пятидесяти названий. Это дает представление о размахе его творческой инициативы в этом жанре скрипичной музыки XVIII века.

В «Русских песнях» с вариациями Хандошкина получили своеобразное преломление принципы народнопесенной куплетности. Изложение им во многих случаях «Русских песен» на «две скрыпки» (он писал также их для скрипки соло, скрипки и баса) указывает на народнобытовые истоки его скрипичного искусства 4.

Титульный лист

В «Русских песнях» с вариациями Хандошкина — этих образцах «чистого народного песнопения, не затронутого позднейшими искажениями»!—.впервые выявляются национальные особенности русского скрипичного стиля, основанного на широкой напевности народной песни.

Приводим характерный образец песенной скрипичной кантилены, созданной Хандошкиным. Партия второй скрипки ограничена, согласно народным традициям, ролью аккомпанемента1:

В песенных вариациях Хандошкин предстает перед нами как создатель русской инструментальной кантилены лирико-элегического склада, достигшей своего высшего развития в творчестве П. И. Чайковского.

Примечательна «Русская песня» с вариациями «Иерёма» ‘, в которой Хандошкин использует необычную для скрипки тональность си-бемоль минор, ограничивающую применение открытых струн скрипки и придающую звучанию инструмента мягкий, завуалированный тембр. Тональность, впоследствии использованная Чайковским в «Меланхолической серенаде» для скрипки с оркестром, в Andante doloroso из третьего квартета и в Andante из четвертой симфонии.

Отметим интонационную связь темы Andante четвертой симфонии с песней Хандошкина («Иерёма»), раскрывающую глубокие народные истоки мелодического стиля Чайковского:

Яркий импровизаторский талант и тонкое чутье инструментального тембра, присущие Хандошкину, привносят в его «песенные вариации» большую свежесть и оригинальность колорита.

Благодаря искусному распределению голосов, противопоставлению и сочетанию различных скрипичных регистров, Хандошкин добивается в своих песенных вариациях для двух скрипок поразительной выразительности, сочности и колоритности звучания, воспринимаемого слушателем как звучание небольшого инструментального ансамбля.

Инструментальная фактура вариаций отличается богатством применяемых технических приемов скрипичной игры и ритмической изобретательностью.

Обращает внимание необычное для XVIII века широкое применение колористических средств скрипичной игры. Здесь у Хандошкина много «прозрений» будущего.

В песне «Ах, по мосту-мосточку» 1 мы встречаем один из самых ранних примеров, использования в скрипичной литературе переменной игры «агcо» и «pizzicato» и игры флажолетами:

Последняя обозначена у Хандошкина старинным термином «fistulo»:

В ином преломлении этот прием игры пиццикато дан в одной из вариаций песни «Дорогая моя гостейка» 2:

В варианте вариаций «Ах, по мосту-мосточку» 1 для скрипки и альта, в шестой вариации Хандошкин подражает приемам игры на балалайке:

В вариациях «То теряю, что люблю» подчеркивая ее меланхолический характер, Хандошкин использует игру «с сурдиной»:

Как колористический прием следует рассматривать и часто применяемую им игру на струне соль — «Sopra una corda» (на одной струне), впоследствии получившую большое распространение у скрипачей-романтиков XIX века 2:

Импровизационный стиль исполнения Хандошкина нашел отражение не только в богатстве и своеобразии орнаментики, но и в виртуозных каденциях в партии первой скрипки.

Образцом его орнаментики, напоминающим об изумительном узорчатом искусстве народных вышивок и резьбы, является изложение песенной темы в вариациях «Дорогая моя гостейка» 3 и «Как на матушке на Неве реке» 4 В первой песне Хандошкин излагает тему, окружая ее тончайшим узором форшлагов,— прием, идущий от народной музыкальной практики игры на духовых и смычковых инструментах, подчеркивая ладовое своеобразие этого очаровательного напева (2-й и 3-й такты примера):

Во второй песне Хандошкин дает тему в импровизационном изложении, используя прием свободно обыгрывающего пассажа, и лишь в третьей вариации тема звучит в своем оригинальном виде:

Примером виртуозных каденций могут служить каденции, которыми Хандошкин заканчивает каждую из вариаций песни «Взвейся выше, понесися, сизокрылый голубочек»:

—

читать дальше